Два дня — ровно тот срок, в течение которого можно с раскрытыми от восторга глазами ходить по северной российской столице, чтобы потом успеть на «Сапсан» и снова оказаться в Москве. Город за это время не успевает надоесть, вызвать раздражение, да и сам ты не успеваешь продрогнуть настолько, чтобы потом еще долго ежиться в гостинице от холода. Причем город прекрасен в любую погоду — и Петербург Достоевского должен быть хмурым, слякотным и темным — иная погода может даже разочаровать.

Weekend в Петербурге — излюбленный москвичами формат — вдохнуть запах чужого города и вернуться к рабочим будням. Мой минувший уикенд подразумевал отличную гостиницу, ужин с дегустацией белых трюфелей, вечеринку в самом модном клубе Петербурга. Конечно, хотелось бы еще Эрмитаж, или Мраморный дворец, или музей Набокова, но они на этот раз в мои планы не входили. Да и правда, что можно смотреть в Эрмитаже после оскорбительной полемики его директора с Ириной Антоновой? Ровным счетом нечего.

«Дом со львами»

Сначала «Дом со львами» был просто доходным домом (его таковым и задумывали), потом в нем размещалось Военное министерство Российской империи. Еще позже — гимназия. Больше повезло львам, стоящим у парадного подъезда, о них написал Пушкин в «Медном всаднике»:
…На площади Петровой,
Где дом в углу вознесся новый,
Где над возвышенным крыльцом
С подъятой лапой, как живые,
Стоят два льва сторожевые…
Сейчас из окон Four Seasons видно великолепное здание собора. Ночью и днем оно возвышается громадой, своими скульптурами постоянно присутствуя в жизни постояльцев отеля. Одни из апартаментов гостиницы носят имя Феликса Юсупова — наверное, с намеком на участие последнего в судьбе Георгия Распутина.

Но радость Санкт-Петербурга, на мой взгляд, не в отелях и ресторанах и даже не в великолепных видах, а в том, что каждый турист (как я) может почувствовать в этом городе себя кладоискателем и исследователем старины. Благо местные жители стариной не очень интересуются, а клады и в прямом смысле, и в косвенном здесь на каждом шагу. Однажды мой приятель, живущий возле Петропавловской крепости, пошел выносить мусор и увидел множество выброшенных икон. Он оставил ведро и побежал относить иконы домой, когда же вернулся, то его мусорное ведро кто-то уже успел умыкнуть.
Вырвавшийся из объятий Морфея, я пошел гулять по Галерной улице. Что ни здание — то особняк или дворец. Спрашиваю у жителей, которые бегут мимо: «А что это за здание?» Они вежливо улыбаются, но не знают. «Да как-то не задумывались», — отвечают. А взволновали меня сначала удивительные уличные фонари в стиле модерн, которые висят во внутреннем дворе одного из домов. Только позже я выяснил, что это дворец великого князя Михаила Александровича, младшего брата императора Николая II, который в течение 5 лет был наследником престола Российской империи. Он отличался «исключительной добротой и доверчивостью». Женат был по любви морганатическим браком на Наталье Сергеевне Шереметьевской. Во время Первой мировой они с женой устроили во дворце госпиталь, после революции князь был сослан Лениным в Пермь, где был похищен и убит группой сотрудников местной ЧК и милиции, что послужило сигналом к началу убийств представителей семьи Романовых, остававшихся в России. Во дворце сейчас размещается Дом культуры петербургского отделения Всероссийского общества глухих.

Портрет Михаила Александровича, написанный И. Е. Репиным

Дворец Бобринских

Но вернемся в отель на ужин.
Сейчас в Four Seasons открыт один из самых амбициозных ресторанов города — Percorso, который славится итальянской кухней. На этот раз в нем праздновали начало сезона белых трюфелей. По этому случаю сначала следовало продегустировать специальные коктейли, изготовленные с использованием трюфелей, потом умная собака должна была показать, как ей удается находить белые трюфели на Адмиралтейском бульваре, а еще позже можно было принять участие в гастрономическом ужине.

Приключение с собакой было замечательным. В восемь вечера главный эксперт компании Tartufi Morra (она занимается сбором и продажей трюфелей) Джанмариа Бонино вместе с любимым псом породы лаготто-романьоло (редчайшая итальянская порода собак, которая используется для поиска трюфелей) вышли в ночь. Задачей собаки было найти трюфели, закопанные в земле, а задача гостей — самостоятельно эти грибы выкопать. Можно сказать, что эксперимент удался на славу. Если, конечно, на следующий день случайные свидетели акции не перекопали весь Адмиралтейский бульвар в поисках этих грибов.

Охота на белые трюфели

Затем следовал сам ужин, на котором главными были неповторимые вкусы и запахи, о которых предупредил шеф-повар ресторана Андреа Аккорди (несколько мишленовских звезд). Само собой, именно запах трюфеля из Альбы (небольшой городок на границе Пьемонта) придает блюдам необыкновенный вкус, сами блюда подбирались именно таким образом, чтобы подчеркнуть вкусовые качества грибов. Каково же было мое удивление, когда группа приглашенных на гастрономический ужин журналистов из Петербурга решили во время еды… затянуться душистой сигарой. И их никто не остановил. Пришлось покинуть это гостеприимное место. А что вы еще можете ожидать от питерских снобов?

На следующий день в программе был обед в Buddha-Bar St. Petersburg. Роскошное место, которое возникло в помещении бывших старинных цехов прядильно-ниточной фабрики (которая, кстати, по-прежнему работает). Заведение славится своей музыкой, интерьером и шеф-поваром Аароном Стоттом. Наверное, шефом в первую очередь. Его паназиатская кухня удивительна по сочетанию вкусов. «А русский вкус вы сумели найти для своих блюд, точнее — русский ингредиент?» — спросил я Аарона. Задумавшись, он кратко ответил: «Свекла». Стотт родился в Новой Зеландии («Это как большая деревня, у нас до сих пор в магазин ездят на лошадях», — говорит он), но как повар сформировался в Лондоне, где работал в лучших азиатских ресторанах. Впервые оказавшись в России, Аарон понял, насколько ошибался раньше, когда думал, что все самое интересное происходит только в Лондоне: «Каждый день в Москве был отдельным приключением». В Петербурге другой ритм, здесь он себя ощущает как на даче. И все свободное время отдает работе и воспитанию молодежи.

Но не меньшее впечатление, чем произвел Аарон, на меня оказало путешествие на кухню ресторана. Мне бы так жить, думал я, когда ходил по подземным складам и столовым для персонала.
Ну, и еще какую-то колкость хочется мне все же написать. Гуляя по Университетской набережной, не мог не отметить карту города, которая была установлена на проезжей части набережной таким образом, чтобы к ней не могли подойти пешеходы и ее не могли увидеть автомобилисты. Эдакое абсолютное ноу-хау местных властей.